Я сразу узнала эти шаги. Тяжелая поступь, хриплое дыхание, запах корицы и свежих булочек. Солнце уже давно поднялось над горизонтом, но я продолжала валяться, покачивая, свесившейся с толстой ветки, ногой. Люди изредка пробегали мимо, спешили по своим делам, прогуливались, держась за руки, выслеживали кого-то, зачем-то запахнув серый плащ и забыв одеть хотя бы штаны. Сложно понять их, в это время года еще рано скидывать шкуру, ночи непредсказуемы, морозны, а уж тем более для человека без должной закалки.
- А ну пошел отсюда! – донеслось снизу, и мужчина засеменил по дороге прочь от моего дерева, еле-еле переставляя ноги. Я потянулась и блаженно зажмурилась, ожидая ставшего за последнее время столь привычным оклика.
- Девочка моя, Ру, спускайся, не заставляй старуху ждать! – сооо-ци-ааа-льный работник, так называла себя эта женщина, была закреплена за мной службой по надзору за сложными подростками. Я знала ее большую часть своей жизни, да вы и сами догадались, вряд ли я еще походила на подростка. Спрыгнула и легко приземлилась на мягкий гравий. Жизнь в городском парке расслабляет, не нужно думать о медведях, волках, о пропитании и безопасном ночлеге. На тебя не обращают внимания люди, ставшие свиньями, которые в силу своего строения просто не способны смотреть вверх, да и по сторонам, а оттого умыкнуть что-то съестное не составляет труда. Да и работники эти…
- Вот так то, иди сюда, нужно поговорить… - она похлопала рукой по скамейке рядом с собой, отвлекая меня от благоухающего хлебом пакета. – Да успеешь ты позавтракать, тебе же принесла! Садись сюда, разговор серьезный.
Я недовольно посмотрела на нее, ведь прекрасно знает, что серьезные разговоры не способствуют перевариванию пищи, сама мне и рассказала.
- Я вчера говорила с директором парка, к сожалению, ты не можешь здесь больше оставаться. Ты мешаешь посетителям, на тебя поступает все больше жалоб, скажи, ну зачем ты сломала шею той белке, которую кормили дети, да еще и у них на глазах? Понимаешь же, что так нельзя… Тебе нужно подумать о будущем, так как ты живешь, в наше время жить нельзя! Сколько можно с тобой говорить об этом? Ладно, ешь уже, ешь, не смотри на меня волком. Тебе разрешили остаться здесь еще на неделю, но после они приведут полицию и тебя закроют за решеткой. Смотри, я вчера листала газету и нашла вот такое объявление. Хорошая фирма, о них писали в интернете, нууу в газете такой, на компьютере. Им требуется секретарь. Работа не сложная, ты быстро всему научишься! Представь, что тебе предстоит просто выжить в новой среде. Это же интересно. Они и находятся совсем недалеко отсюда.

Так я оказалась здесь. Спорить со старухой было бесполезно, да и редко она ошибалась. Особенно когда принесла помимо булочек еще и одежду, когда-то принадлежавшую погибшей дочери. Она указала мне ориентир и отправила производить хорошее впечатление, хотя я и сомневалась в наличие такого дара у себя.
- Доррр…- нахмурилась, пошевелила челюстью, втянула и выдохнула воздух, и начала снова, умела ведь говорить. – Добррый день. Объявление! – в руке была зажата газета, точнее уже сверток и из него выглядывал длинный крысиный хвост.

- Да… - ответила коротко, но информативно. Для убедительности даже тряхнула головой в утвердительном кивке, заставляя кудрявые прядки упасть на лицо. Взгляд бегло скользнул по кабинету, отмечая две хищные фигуры, что явно спорили до моего прихода и некоторые предметы мебели. Это место вызывало во мне чувство тревоги, впрочем, как любое другое не виданное мною ранее, но зная повадки людей, прямой угрозы моей жизни пока не было. Люди вообще делились на два вида, одни делали больно сразу, вторые потом, и это потом могло быть отложено на далекий и неопределенный срок, который ведом только Фейри.
Живот сводило неприятной судорогой и я отчаянно сжимала руками свой сверток, пока зверь в нем не дернулся в последний раз и не обмяк окончательно. Достаточно было сломать крысе спину, чтобы она перестала убегать, но какое-то время самостоятельно поддерживала себя в свежем виде, к сожалению, для этой особи, время подошло к концу. Да, соглашусь, возможно, тащить ее с собой было не лучшей идеей, но оставлять у входа? Тот мужик не зря косился на меня таким голодным взглядом, наверняка бы упер и усом не шевельнул. Но ее нужно спрятать. Да-да-да-да. Они наверняка любят брать чужое, все любят, даже я. Вот здесь, за диваном. Они видят, смотрят, но ничего, им нужно еще наклониться за ней, и тогда они узнают. Узнают, что чужое брать не хорошо!
Грязное дело было сделано и мне было все равно, что обо мне подумают. Редко кто думал хорошо, и такая реакция с их стороны меня бы удивила, а остальное не важно, я здесь только для того, чтобы порадовать старушку и тогда мне принесут еще свежих булочек. Но все же я теребила подол длинной плиссированной юбки, что досталась мне. Неудобная, не практичная, но старуха сказала, что выгляжу я вполне прилично для собеседования.
- Реерри…- произнесла я медленно, растягивая первый слог, чтобы они запомнили, как меня зовут. Это имя было не привычно для них, но мне нравилось, как и все, что я когда-либо придумывала. – Работа. Секретарь.
Не думайте, я могла и больше слов сказать, даже предложение составить, мысленно же могу. Но вот только практики было не много, нужно разговориться.